Танец духов - Страница 44

От этой мысленной картины Уилсон тихонько рассмеялся.

— Вы что? — обиженно удивился Белов. — Разве я смешное рассказываю?

— Ах, извините, я отвлекся на свое… Ну, так какие у нас планы сразу по прибытии в Конго?

Белов пожал плечами:

— Человек предполагает, а Бог располагает. В Африке Бог особенно прихотлив — никогда не знаешь, как дело пойдет. Сначала поедем в Бафвазенде. Общнемся с нашим клиентом, полковником Ибрагимом. Если не будет проколов — получите камушки и хоть в тот же день в Кампалу.

— В Кампалу?..

— Аэропорт. Настоящий. Ворота в нормальный мир.

— А вы?

— Обратно в Шарджу.

— Значит, в Бафвазенде наши пути расходятся, так?

— Так.

Уилсон отхлебнул чая. Было не очень приятно представлять, как он останется в джунглях один-одинешенек — с алмазами на четыре миллиона долларов. Зеро и Халид, конечно, будут при нем. Но велико ли утешение?

— А скажите мне вот что, господин Белов, — задумчиво произнес он. — Этот Ибрагим, самозваный полковник, тесно дружит с Хакимом?

Белов кивнул.

— А если… если я пропаду без вести… что случится?

— Не стесняйтесь, вопрос законный. — Белов вздохнул, задумчиво поцокал языком. — Что случится, если вы вдруг пропадете — зависит от обстоятельств.

— А именно?

— Если пропадете вы, а алмазы дойдут по назначению — мы, конечно, пустим скупую мужскую слезу. И в Шардже, и в Бейруте. Но мужественно переживем эту потерю. А вот если алмазы исчезнут вместе с вами, тут нас ничто не утешит. Всем придется поплясать на углях. И в первую очередь полковнику Ибрагиму. — Белов с улыбкой постучал себя пальцем по лбу. — Я чувствую, в какую сторону сейчас вертятся колесики у вас в голове. Попусту не психуйте. Хаким уже много раз посылал своих людей в Конго. И не было ни одной осечки. Все живыми вернулись!

Уилсон благодарно кивнул, хотя подлинного облегчения не испытал. В памяти гвоздем сидело сообщение Бободжона.

— А если исчезнет сам Хаким? Что тогда?

Белов возмущенно закатил глаза:

— Типун вам на язык. Про это лучше и не думать!

16

Конго

5 марта

А как спокойно летелось на высоте в десять километров!

Из эмирата Шарджа поднялись за полночь и без приключений перелетели Эфиопию. Снижаться начали над югом Судана. Возле границы Уганды и Конго спустились в густые облака и угодили в непогоду. Луна пару раз мелькнула и пропала. Крылья стали подрагивать, машину затрясло.

— Всем пристегнуться! — рявкнул Белов.

В кабине было тихо и темно. Мягко светилась панель управления. Фюзеляж поскрипывал. Белов и навигатор тихо переговаривались на быстром русском. Пилот подстраивал какие-то приборы.

Тут машину так мотнуло, что Уилсон невольно сложился пополам от страха. В следующий момент шарахнула молния — похоже, совсем рядом. Взрыв яркого света. В кабине вдруг стало светло как днем. Выражение беловского лица испугало американца.

Самолет опять устрашающе тряхнуло.

— Черт! — крикнул Белов. — Нам нужно попроворнее садиться!

— Да, молнии… — сказал Уилсон.

— К черту молнии! — сердито отозвался Белов. — Я боюсь только шаловливой ребятни внизу. Места нехорошие. Там на душу населения «стингеров» и «стрел» не меньше, чем пальм. А пальм там до этакой матери!

Уилсон метнул на Белова ядовитый взгляд.

— «Стингеры» ведь не сами на пальмах выросли, так?

Белов зло хохотнул.

— Продавшие меч от меча и погибнут… Не робей, дружище, меня Бог бережет — я у него в любимчиках. Значит, и тебе счастья обломится.

Самолет стремительно снижался.

Сразу после посадки в прямоугольник, обозначенный фарами нескольких военных грузовиков и бронетранспортеров, грузовой люк пошел вниз. Зеро и Халид, с автоматами наголо (в Африке оружие прятать по сумкам смешно), стояли начеку у рампы.

Белов махнул встречавшим рукой: «Кончайте слепить фарами!» — и они начали спуск.

Было приятно вновь оказаться на земле и — впервые — вдохнуть воздух Африки.

Из темноты вышагнул громадного роста негр — не ниже самого Уилсона и примерно его ровесник — и с радостным криком обнял русского гостя.

— Макс, дружище!

На лице негра, среди ритуальных шрамов, весело светились зубы. Мочку левого уха оттягивал увесистый бриллиант, комичный в сочетании с серо-коричневым камуфляжем и боевыми сапогами. На каждом плече у беловского старого дружка висело по «глоку». За ним робко улыбался, переминаясь с ноги на ногу, негритенок лет двенадцати — с ангельским личиком и, разумеется, при «Калашникове».

Когда негр отпустил его, Белов сказал немного торжественно:

— Полковник Ибрагим, разреши тебя познакомить — мистер Фрэнк.

Полковник сначала крепко пожал руку Уилсона, потом отступил и сделал гримасу не совсем шутливого недоверия.

— Никак американец?

Уилсон кивнул.

Белов, с немного нервной улыбкой, пояснил:

— Мистер Фрэнк — большой друг мистера Хакима. И мы с помощью мистера Фрэнка делаем хороший бизнес.

Полковник Ибрагим сменил гнев на милость.

— Такома-парк! — вдруг сказал он, добродушно хлопая Уилсона по плечу.

Уилсону показалось, что он ослышался.

— Простите? — переспросил он и растерянно покосился на русского. Белов отвел глаза — мол, я тебе не нянька.

— Такома-парк! Знаете это место? — Сквозь собственный густой акцент Ибрагима угадывались особенности британского произношения.

— Вы имеете в виду пригород Вашингтона — который уже в штате Мэриленд?

— Ага. Но краем он все-таки в округе Колумбия.